Основная информация.
ФИО: Рокки Хаммерклоф.
Пол: мужской.
Национальность: Элдиец
Дата рождения: 01.01.834
Место рождения: восточный район стены Роза, а именно Каранес.
Место работы: Военная Полиция.
Внешность:
Его фигура давала намек, что это не взросление, а только воплощение взрослого человека. Белоснежная кожа. При росте 150 см. он напоминал не юношу, а что-то хрупкое, худощавое. Его вес, почти достигнувший 43 килограмм, было свидетельством того года, что тюрьма исчерпала из его сущности все потроха. Его волосы черные, как тьма в ночи, а текстура волос была прямой и шелковистой. Они падали до носа, закрывая его мягкое и девственное лицо. Сквозь всю темноту волос, его широкие и лучистые глаза цвета зимнего неба светились. Они сильно контрастировали с глубокими, синеватыми тенями, лежащими под ними, давая понять его тяжелую судьбу.
На лице торчал маленький и острый носик, а ниже сияли маленькие пухленькие губки. Кажется, что они хранили молчание о поцелуях, которых никогда не было, а также слова, которые он навсегда забыл.
Его образ заканчивали две нелепые детали. Первое, винтажные очки, без которых Рокки просто не знал что делать. Сквозь волосы пронзали веревки, державшие данное изделие. Второе же, безупречные и чистые перчатки, скрывавшие его кисти и шрамы, которые остались от ожога. Этими перчатками Рокки часто заправлял форму, но, кажется, она сидела на нем небрежно. Она отражала его безразличие, ведь данная военная одежда - лишь временный камуфляж, закрывающий его от прошлого и защищающий от тюрьмы.
Характер:
Со стороны Рокки - это ленивый, апатичный и летающий в облаках парень. Его взгляд пустой, а мысли находятся в другом месте. Но это не лень, это борьба со внутренним я. Его разум постоянно бежит куда-то от реальности, которая слишком болезненная для него, хотя он и ничего не помнит. Его худощавое телосложение и прошлые травмы, связанные в тюрьме и тяжелой судьбы, делают насмешкой в рукопашном бою, из-за чего в нем часто проявляется чувство стыда. В военной среде он выполняет приказы, но без энтузиазма, так как армия для него - попытка найти убежище от тюрьмы. Он не стремится к славе и карьере.
- Положительные черты:
- Большие знания в точных науках.
- Хорошая выносливость и ловкость.
- Навыки в механизмах, связанные с порохом.
- Судит по правильным поступкам.
- Отрицательные черты:
- Маленький рост и худощавое телосложение, что дает ему худшие навыки в рукопашном бою.
- Крайне высокая влечение к зависимости. Он быстро становится зависимым.
- Плохая коммуникация с людьми.
- Прорывы в памяти.
Навыки и умения:
Рокки очень умен в точных науках. Гениальная баллистика и пиротехника - его конек. Рокки хорошо знает, как собрать что-то взрывающееся из ничего. Это навык ему достался из прошлого, а потом и закрепилось в военные года. Также Рокки крайне хорошо управляется с мушкетом. Он знает устройство с нуля. Для него это не просто оружие, а что-то другое, что движет будущем. Его маленькое тело дает ему возможность развивать хорошую скорость, а также быть ловким и проворным, из-за этого Рокки довольно хорошо обращается с УПМом.
Слабые стороны:
Рокки обладает катастрофически слабым телом. У него плохая физическая сила. В рукопашном бою он почти немощь. Любой хорошо подготовленный человек легко одолеет его. Рокки непредсказуем, из-за трагического прошлого и психологические травмы, могут вывести его в самый неподходящий момент. Парень плохо работает в команде, а также доверять и подчиняться. Чаще всего он полагается на себя, если команды человека противоречат его понимаю. Также паренек очень зависим от очков. Без них он практически слеп, что делает его уязвимым, при случае потери.
Биография:
Глава 1. Человек, вытащивший всех из тяжелой судьбы.
781 год. Орвуд, северный район стены Сина.
В тени великой стены, в семье сурового священника и рыночной торговки, родился Арис Хаммерклоф. С детства мальчик выделялся не детской прозорливостью и крепким сложением. Вынужденный постоянно отбиваться от насмешек над своим отцом, он рано познал вкус драки и силу кулаков.
Отцовское равнодушие отравляло его душу: пока священник пропадал в церкви, не принося в дом ни гроша, все заботы о семье лежали на плечах матери. Арис видел, как она надрывается на рынке, и это рождало в нем жгучую обиду и желание помочь. Он не мог смотреть на ее изможденное лиц и нашел свой способ.
Его хваткой стала жестокость. Сначала он “одалживал” сверстникам мелкие вещи, а затем с процентами обращал их в своих должников. Скоро у него появилась целая сеть юных воров, приносящих скромную, но стабильную прибыль. Мать, получившая возможность торговать краденым, предпочитала не задавать лишних вопросов, закрывая глаза на источник их внезапного “благополучия”.
Их хрупкий мир рухнул, когда один из должников донес военной полиции. Вину свалили на мать. Арис, обезумев от ярости и бессилия, не успел ничего предпринять - ее арестовали. Тяготы тюрьмы и старая болезнь сломили ее, и она умерла в камере, оставив сына одного с горечью и чувством вины.
В отчаянии он хотел все бросить, но нужда и жажда достатка, который он не умел добывать честно, оказались сильнее. Памятуя об ошибках прошлого, Арис обратился к науке. Его увлекли химия и ботаника. Пока его банда продолжала воровать, обеспечивая стартовый капитал, он дни и ночи проводил за своим проектом.
Спустя несколько лет кропотливой работы в стенах старого дома был готов секретный проект: кустарное производство легких наркотиков, маскирующихся под дефицитные товары. Бывшие воры стали рабочими, а сам Арис, одаренный даром убеждения, нашел подставных продавцов, выдавая им гроши.
К двадцати трем годам он был преуспевающим, но теневым предпринимателем. Именно тогда его жизнь озарила вспышка страсти - молодая женщина из местного бара, покоренная его харизмой. Их бурный роман быстро привел к появлению на свет двойни. Рождение детей пробудило в Арисе незнакомые ему чувства. Он мечтал дать им все, чего был лишен сам: образование и любовь к науке.
Семья Хаммерклоф, теперь состоящая из Ариса, его жены и двух сыновей, переехала в новый дом, а старое жилище превратилось в фабрику производства товара. Он постепенно посвящал наследников в тонкости своего бизнеса, веря, что строит для них империю.
Но тень из прошлого настигла его. Война за территории с конкурирующей бандой оборвала все планы. В возрасте двадцати пяти лет Арис и его жена были жестоко убиты в грязном переулке. Они оставили своим сыновьям не только солидное наследство, но и опасное ремесло, дав шанс либо возвыситься, либо повторить трагическую судьбу родителей. Говорили, что вражескую банду вскоре разоблачила военная полиция, но их дальнейшая судьба канула в лету, как и многие тайны Орвуда.
Глава 2. Сказ о двух братьев.
805 год. Тот же самый Орвуд, в том же самом северном районе стены Сина.
Левон и Натан родились не в простой семье. Их колыбелью была теневая империя, построенная их отцом, Арисом Хаммерклофом. Детство братьев было окутано ложным благополучием, обеспеченным запретным бизнесом. Отец, помешанный на наследии, с малых лет заставлял их грызть гранит наук, а к пятнадцати годам - вникать в суть семейного дела.
Оба брата обладали острым умом и находили удовольствие в познании, особенно в химии. Однако их отношение к наследию отца разделило их судьбы. Натан, хоть и презирал методы отца, увидел в бизнесе единственно знакомый путь к власти и влиянию. Левон же всей душой жаждал разорвать этот порочный круг. После трагической гибели родителей он, получив свою долю наследства, бежал в столичный Каранес, где нашел призвание в медицине, исцеляя людей, а не калеча их, как их семейное ремесло.
Их пути разошлись. Натан остался в Орвуде, чтобы растить криминальную империю, одиноко воспитывая двух сыновей, Эмо и Киру, после ухода жены. Левон же построил в Каранесе жизнь учёного-медика, и в 834 году у него родился сын, Рокки.
Но тень отца по-прежнему нависала над ними. Натану, расширявшему бизнес и переносившему производство в Каранес, как заноза в сердце мешала обязательная доля, которую он исправно платил ничего не делающему брату. Эта дань прошлому, этому “спонсору благоденствия”, как он мысленно называл Левона, разъедала его изнутри. Всё это он заносил на страницы своего дневника - мрачного летописца своих “деловых шествий”.
Именно тогда в его душе созрел чёрный план. Он пригласил брата в гости, под предлогом воссоединения семьи. Обрадованный возможности помириться, Левон с годовалым Рокки приехал в дом Натана.
Ничто не предвещало бури. Братья сидели за столом у окна, вспоминая детство, беседуя о работе. Атмосфера была тёплой, почти искренней. И когда Натан, словно невзначай, поднял вопрос о доле, Левон с облегчением ответил: “Забирай. Я не хочу иметь с этим ничего общего. Моя жизнь - это медицина и мой сын”.
План Натана был выполнен безупречно. Казалось бы, он получил всё, чего хотел, без крови. Но в этот миг в нём что-то надломилось. Спокойствие и легкость брата, его отречение от всего, за что боролся Натан, были восприняты не как победа, а как оскорбление. Им овладела слепая ярость. Подав условный знак, он обрек брата на смерть.
Выстрел пробил окно, а затем точно попало в грудь Левона. Тело быстро унесли наёмники. И лишь тихий плач из соседней комнаты вернул Натана в реальность. Там был его племянник, Рокки. Его кровь. Что-то дрогнуло в окаменевшем сердце наркобарона. Чувство долга, вины или просто инстинкт крови - но он взял ребёнка на попечение. Теперь его семья, состоящая из двух сыновей и племянника, чьего отца он убил, была собрана вновь.
Глава 3. Детство Рокки.
834 год. Каранес.
Рождение Рокки стало для лекаря Левона и торговки на рынке Леи не радостью, а испытанием. Хрупкая здоровьем Лея не смогла оправиться от тяжелейших родов. Её жизнь угасла, оставив на руках у Левона крошечное, болезненное существо - сына, чьё появление стоило ему жены.
Левон, будучи искусным лекарем, бросил все силы на то, чтобы выкормить мальчика. Годы, наполненные тревогой и заботой, сделали их неразлучными. Чтобы обеспечить сына, Левон совмещал медицинскую практику с продажей снадобий на рынке, а скромная, но стабильная доля в бизнесе брата служила подушкой безопасности.
Идиллия рухнула в тот день, когда Натан пригласил брата на “примирительное” застолье. Для годовалого Рокки мир сузился до чужого дома, где пахло чужими запахами, а вместо отца появился дядя Натан - массивный, властный, с глазами, в которых смешивались странная нежность и неизменная тяжесть.
Натан, к удивлению многих, принял племянника с подобием отеческой заботы. В тщедушном мальчике он с болезненным упоением искал черты погибшего брата - ту же форму бровей, тот же задумчивый взгляд. Это была мучительная исповедь его совести. Рокки же рос в тени своего приемного отца и двоих сводных братьев - Эмо и Киры.
839 год. Стохес.
К пяти годам в детях начали проступать будущие характеры. Рокки, чей острый ум искал выхода в знаниях, с инстинктивным отвращением относился к тёмному ремеслу Натана. Эмо, апатичный и равнодушный, плыл по течению и не видел угрозу. А Кира, напротив, горел жестоким обожанием к отцу и его империи, видя в нём героя.
Физическая хрупкость Рокки стала его проклятием и его даром. Оскорбления и насмешки сверстников за худощавое телосложение закалили его дух. Он обнаружил, что может убежать от любой угрозы — его маленькое, лёгкое тело буквально рассекало воздух. Бег стал его спасением, его личной свободой. И всегда, после таких побегов, он находил защиту у братьев, которые кулаками отстаивали его право быть другим.
Казалось, в этой жестокой судьбе можно существовать. Пока однажды, ранним утром в день своего десятилетия, Рокки не увидел на прикроватной тумбе Натана забытую, потрепанную кожаную книгу. Любопытство, движимое годами невысказанных вопросов, взяло верх.
Текст, который он прочёл, был не обычной книгой, а исповедью убийцы. Строчка за строчкой, страница за страницей, перед ним разворачивалась история его отца - Левона. Его доброты, его отказа от доли и его хладнокровного убийства по сигналу человека, который теперь называл Рокки сыном. Натан описывал свои сомнения, свою “жажду выйти в дворянство” и тот миг, когда “что-то надломилось”, оправдывая выстрел в спину брата.
Мир Рокки, построенный на лжи, рухнул в одно мгновение. В тот день, в десятилетнем мальчике с сердцем, разорванным между благодарностью и ненавистью, созрело тихое, неизбежное решение. Проступок, который навсегда изменит его жизнь и судьбу всего дома Хаммерклоф.
Глава 4. Проступок, стоящий всей жизни.
Открытие страшной тайны стало точкой невозврата. Правда об убийстве отца сожгла в душе Рокки последние остатки детства, оставив лишь холодную жажду разрушения. Он решил уничтожить империю Натана, начав с самого её основателя.
Первым, к кому он обратился, был Эмо. Тот, всегда равнодушный к жестокости отца и питавший искреннюю привязанность к приёмному брату, после недолгих угрызений совести согласился. Кира, фанатично преданный наследник, остался в неведении; его мир заключался в процветании тёмного бизнеса, а не в семейных драммах.
Именно тогда болезненная одержимость Рокки порохом и взрывчатыми веществами нашла своё воплощение. В тайной комнате он собрал адскую машину, замаскированную под дар. Принцип был простым: Натан, любопытствуя, открывает изящную коробку с табличкой “Подарок от любящих сыновей”, после чего механизм приводится в действие, оглушая его ударной волной. Дальше в дело должны были пойти ножи.
День икс настал. Рокки, играя роль, заманил отца в ловушку под предлогом необычного сюрприза. Эмо, сжимая в потной ладони рукоять ножа, ждал в стороне. Натан, тронутый неожиданным жестом, приблизился к коробке и поднял крышку.
Последовал не оглушающий хлопок, а всесокрушающий рёв. Рокки, в своём фанатизме, не рассчитал силу заряда и пороха. Комнату заполнила ослепительная вспышка и дым. Когда пыль осела, открылась картина настоящего побоища. Лицо Натана было изуродовано до неузнаваемости. Эмо, отброшенный к стене, отделался ушибами.
Хуже всех пришлось самому Рокки. Его тщедушное тело, как щепку, швырнуло на острый угол распахнутой двери. Он рухнул на пол без сознания, с тяжелейшей черепно-мозговой травмой, а руки же очень сильно пострадало от того, что он прикрывал лицо.
На грохот вбежал Кира. Его взору предстал апокалипсис: окровавленное тело отца, оглушённый Эмо и неподвижный Рокки. В его сознании мгновенно сложился пазл - предательство. С рёвом ярости он набросился на Эмо, изливая всю свою боль и гнев в яростных ударах.
Их схватку прервали солдаты военной полиции, примчавшись по вызову перепуганных соседей. Вся троица была арестована и разъединена.
Для Рокки тюрьма стала новым, ещё более жутким адом. Сильнейшая травма головы стёрла из его памяти всё, что было связано с Натаном, отцом и мотивами его мести. Он был беспомощным, потерянным ребёнком в мире жестоких взрослых. Его скудный паёк отбирали, а физическая слабость сделала его мишенью для издевательств старших заключённых. Кульминацией унижений стала ужасная процедура: его держали, пока острым лезвием выводили на его груди аббревиатуру «СЛОН», а затем втирали в рану сажу и золу, чтобы шрамы зажили вечным клеймом.
Когда следствие, не найдя никаких доказательств против амнезийного подростка, закрыло его дело, Рокки был просто выброшен за ворота тюрьмы, как ненужный хлам. Инстинкт подсказывал ему не возвращаться в дом, полный теней и боли, которую он уже не помнил, но не мог не чувствовать. Один, изувеченный и опустошённый, он увидел единственный выход - Кадетский Корпус. Армия требовала добровольцев, и он, не видя другого пути, поступил в кадеты, надеясь обрести в дисциплине и строе защиту от хаоса своего прошлого.
Глава 5. Жизнь в кадетском корпусе.
Кадетский корпус стал для Рокки не спасением, а новым видом тюрьмы - с дисциплиной, муштрой и призраками прошлого, которых он не помнил, но чью тяжесть ощущал каждой клеткой своего израненного тела.
Последствия черепно-мозговой травмы и глубокой психологической травмы проявились в странной рассеянности. Он был не ленив - он был апатичен, из-за травм. Его сознание, словно спасаясь от суровой реальности, постоянно “улетало в облака”. На занятиях по строевой подготовке и тактике его взгляд был пустым и отсутствующим, за что ему часто прилетало.
Рукопашный бой стал для него унизительной пыткой. Его тщедушное телосложение и подорванная тюрьмой физическая форма делали его легкой мишенью для насмешек и более крепких кадетов. Каждая схватка заканчивалась быстро и болезненно.
Но там, где его тело подводило, просыпался его разум. На теоретических занятиях, особенно по баллистике и материальной части оружия, его словно подменяли. Взор, обычно блуждающий по стенам, становился острым и сфокусированным. Он схватывал сложные формулы на лету, а его руки, неуклюжие в кулачной драке, преображались, когда он собирал и разбирал мушкет или УПМ с врожденной, почти интуитивной точностью.
Ничто, однако, не захватывало его так, как лекции по пиротехнике и взрывчатым веществам. В эти часы он не просто слушал - он впитывал. Словно невидимая нить связывала его поврежденную память с магией пороха, вызывая смутное, но мощное чувство узнавания, в котором смешивались страх и необъяснимое влечение.
Когда в конце курса обучения объявляли итоги, Рокки, как обычно, уставился в стену, не ожидая ничего. Поэтому известие о том, что он, благодаря своим выдающимся результатам в стрельбе и точных науках, вошел в топ-10 и был рекомендован в Военную Полицию, стало для него настоящим шоком. Судьба, вышвырнув его из одной системы насилия, готовила ему место в другой.